Пётр Ильич Чайковский - цитаты - страница 2

Пётр Ильи́ч Чайко́вский — выдающийся русский композитор, прославившийся своими проникновенными мелодиями и богатой эмоциональностью музыки. Его балеты «Лебединое озеро» и «Щелкунчик» стали одними из самых известных произведений классики. Он оказал огромное влияние на развитие музыки и остаётся культовой фигурой в мировой культуре. Мы предлагаем вам 34 его цитаты:

«Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Ступай в народ. Смотри, как он умеет веселиться, отдаваясь безраздельно радостным чувствам». (там же)

Пётр Ильич Чайковский

«Как они счастливы, что в них все чувства непосредственны и просты. Пеняй на себя и не говори, что все на свете грустно. Есть простые, но сильные радости. Веселись чужим весельем. Жить все-таки можно». (там же)

Пётр Ильич Чайковский

«...свойство инструментальной музыки именно и есть то, что она не поддается подробному анализу. "Где кончаются слова, там начинается музыка", как заметил Гейне» (там же)

Пётр Ильич Чайковский

Иногда вдохновение ускользает, не даётся. Но я считаю долгом для артиста никогда не поддаваться, ибо лень очень сильна в людях. Нет ничего хуже для артиста, как поддаваться ей. Ждать нельзя. Вдохновение эта такая гостья, которая не любит посещать ленивых. Она является к тем, которые призывают её. Нужно, необходимо побеждать себя, чтобы не впасть в дилетантизм.

Пётр Ильич Чайковский

17 июня. Вдоль Рейна. Вспоминал летнюю поездку. Две еды, частые выпивки кофе и пива, чтобы убить время и тоску, которая тем более душила, что книга попалась подлая La terre Zola. Я решительно ненавижу этого скота, несмотря на весь его талант.

Пётр Ильич Чайковский

Для артиста в момент творчества необходимо полное спокойствие. В этом смысле художественное творчество всегда объективно, даже и музыкальное. Те, которые думают, что творящий художник в минуты аффектов способен посредством средств своего искусства выразить то, что он чувствует, ошибается. И печальные и радостные чувства выражаются всегда, так сказать, ретроспективно. Не имея особенных причин радоваться, я могу проникнуться весёлым творческим настроением и, наоборот, среди счастливой обстановки произвести вещь, проникнутую самыми мрачными и безнадежными чувствами.

Пётр Ильич Чайковский

Не так ли и всё у нас в России? Громадные силы, которым какая-то Плевна роковым образом мешает выйти в открытое поле и сразиться как следует. Но силы эти всё-таки есть. Какой-нибудь Мусоргский и в самом своём безобразии говорит языком новым. Оно некрасиво, да свежо. И вот почему можно ожидать, что Россия когда-нибудь даст целую плеяду сильных талантов, которые укажут новые пути для искусства. Наше безобразие всё-таки лучше, чем жалкое бессилие, замаскированное в серьёзное творчество, как у Брамса и т.п. немцев.

Пётр Ильич Чайковский

Танеев очень любил вообще «дружественно поиздеваться» и состроумничать к случаю, иногда даже перехватывая через край в этом. Чайковский плохо играл на фортепиано, и не любил этого делать, особенно при посторонних - поэтому Танеев обычно сам играл его новые сочинения - в смешной позе, навалившись своим толстым телом на фортепиано и впившись близорукими глазами в рукопись. Помню раз такой диалог: Пётр Ильич принёс С.И.Танееву семь новых романсов. - Вот, Сергей Иванович, - я кое-какую дрянь принёс. - Ну, давайте сюда кое-какую дрянь! Танеев берёт рукопись: - Почему же семь? Вы всегда по шести сочиняли. И внезапно и преждевременно разразившись своим характерным, всей музыкальной Москве знакомым икающим «ослиным» смехом, Танеев выпаливает: - Вы всегда «дюжинную» музыку писали, Пётр Ильич, - а вот в коем-то веке написали «недюжинную»!

Пётр Ильич Чайковский